Лиза О`Нил - Повезло
– Ты приезжаешь из-за вкусной еды.
– Прекрасная, талантливая и мудрая. – Подмигнув, Клэй пошел к огромному сосновому столу, возвышавшемуся посреди солнечной кухни, развернул стул спинкой от себя и уселся на него, как на лошадь. Ну и стянул еще пару печений, прежде чем отдать тарелку.
– Жадный ублюдок. – Джесс притянул угощение поближе, сам взял парочку и лишь затем неохотно передал тарелку брату.
– А, нет, спасибо, – рассеянно отказался тот, доставая из портфеля блокнот и ручку.
Джесс подозрительно глянул на Джордана поверх очков:
– Мама что, угостила тебя тестом еще до того, как мы с Клэем пришли?
Он улыбнулся, быстро и озорно:
– Она меня больше любит.
– Я все слышала, Джордан, – крикнула Эддисон от мойки.
– Конечно, у тебя же слух, как у летучей мыши.
– И глаза на затылке. И лучше бы вам троим об этом помнить. – Сложив полотенце в аккуратный прямоугольник (Клэй все понять не мог, как ей это удается), Эддисон повесила его на серебристый крючок и пошла к французской двери. – Мне нужно обрезать розовые кусты. Я буду в саду, если что-то захотите – возьмите сами.
– Невероятная женщина, – вздохнул Клэй, глядя, как она натягивает огромную соломенную шляпу на светлые волосы, чуть темнее его собственных.
– Похоже, отец тоже так думает. – Джесс встал, хлопнул брата по плечу и завернул в салфетку три печенья. – Наверное, я тоже пойду по своим делам.
– Спасибо, что забрал меня из аэропорта.
– Не за что. – Клэй тоже получил дружеский хлопок по плечу. – Увидимся вечером у меня. Ужин в семь. Джиллиан тебя по рукам и ногам скрутит, если опоздаешь.
– Подкаблучник, – буркнул Джордан, когда брат вышел из комнаты.
Клэй посмотрел на друга. Тот немного похудел, а под яркими унаследованными от матери глазами залегли тени.
– Дерьмово выглядишь.
– Да, я тоже всегда рад тебя видеть.
– Мне платят за то, чтобы я умел замечать эмоции человека, сынок. И я готов поспорить: проблема не только в том, что тебе по башке ударили. Я глянул те файлы, что ты мне отослал. Ты не спишь из-за этого дела.
Джордан бросил ручку, с которой рассеянно играл, на блокнот.
– Три женщины. Разного возраста, разных профессий, разной внешности, социального статуса и вероисповедания. Три женщины, Клэй, которых изнасиловали, избили, которым отрезали языки, оставив захлебываться в собственной крови.
– И тебя это мучит и изводит, как никого. Ты по натуре заботливый. Именно поэтому ты один из тех немногих – в своем уме, – у кого дома есть растения. И поэтому преподаешь самооборону в Молодежной Христианской Организации. Три женщины. Обвиняемый в их смерти сидит за решеткой. Ты волнуешься, хватит ли у тебя способностей в суде сделать так, чтобы он там и остался?
– Я волнуюсь, – мрачно поправил Джордан, – что виновный вовсе не за решеткой.
– А.
Ну разумеется. Двойная проблема: убийца на свободе и невинный в заключении. Неудивительно, что Джордан не мог спать.
– Ты эксперт по поведению, Клэй, но что-то в этом деле не вяжется. Для такого преступления нужна холодная голова и… очень серьезный мотив. У Фуллера к ним не было такой ненависти – вообще никаких чувств. Черт, да он плакал, когда ему показали фото с места убийства последней жертвы. Я лично там не присутствовал, мне тогда это дело еще не поручили, но я смотрел видеозапись допроса. Фуллер ревел, как чертов младенец. Он жил по соседству с убитой, но более того, думаю, он считал, что они любят друг друга. И не найди детективы небольшой алтарь, который он соорудил в ее честь в шкафу, и образцы крови жертвы на полу в его машине… Может, он чертовски хороший актер, но у меня не складывается образ хладнокровного убийцы с тем перепуганным парнем, которого мы заперли.
– Ты уже говорил это боссу?
– А почему, по-твоему, ты сидишь тут и ешь печенье моей мамы?
Кстати. Клэй потянулся к тарелке и указал печеньем на друга:
– Уверен, все выйдет, как надо.
– Вообще не впечатлил. – Откинувшись на стуле, Джордан потер живот. – Надеюсь, ты сумеешь убедить меня, что я заблуждаюсь. Если думаешь, что Элайджа Фуллер смог бы такое сделать – супер. Я проглочу свои сомнения и на суде превращу его в хныкающую тряпку. Если нет… надеюсь, твоя репутация поможет доказать всем, что мы взяли не того человека.
Клэй откусил от печенья:
– Не надо на меня давить.
Звонок в дверь прервал смешок Джордана.
– Пойду открою.
Стоило открыть дверь, и тесто в животе превратилось в свинец. На пороге стоял Чип Коулмен, один из тех, кто расследовал нападение на Джордана.
– Чип, какая неожиданность. Чем могу помочь?
Новоприбывший снял темные очки с веснушчатого лица. Хоть он и выглядел этаким рыжим простачком, парень, несомненно, чертовски сообразителен.
– Если нетрудно, у меня есть пара вопросов.
– Конечно. – Джордан отступил, пропуская детектива в гостиную. – Хочешь чего-нибудь выпить? Есть лимонад. Свежевыжатый.
– Ничего не надо, спасибо.
Коулмен устроился на цветастом диване, на который Джордан в детстве пролил содовую. Сам же он с радостью примостился напротив, в кресле с высокими подлокотниками. Чертов диван до сих пор заставлял его нервничать.
– Смотрю, идешь на поправку.
– Я твердолобый, – улыбнулся Джордан.
– Ты знаком с дамой из местного городского совета, Лесли Фитцсиммонс?
Удивленный, Джордан перестал улыбаться.
– Конечно, я знаю Лесли.
– Близко?
Удивление сменилось раздражением. Связь с Лесли Фитцсиммонс была ложкой дегтя в бочке меда романтического прошлого Джордана. Несколько месяцев он встречался с очаровательной рыжулей, наивно полагая, что она понимает: их отношения просто ради взаимного удовольствия. Пока она не стала таскать его мимо ювелирных магазинов во время послеобеденных прогулок или листать «Современную невесту» на пляже. Джордан не имел ничего против брака вообще, но категорически не желал жениться на Лесли. Просто между ними все было совсем не так серьезно.
Вот только Лесли так не считала.
– Мы встречались. Но если хочешь спросить, занимались ли мы сексом, то это не твое дело, Чип.
Коулмен привстал и вытащил из кармана блокнот.
– Вечером второго апреля вас видели ругающимися в коридоре «Ривер Стрит Марриотт». Сразу после твоего выступления.
Джордан открыл рот. Закрыл. Увидев Лесли той ночью среди слушателей, он не обрадовался, а уж последовавшей слезливой сцене обрадовался еще меньше. Упрямая южная рыжеволосая женщина определенно обладала втройне дурным нравом.
Но тут до него дошло. Число. Место.
